НАМ ГРОЗЯТ ЮВЕНАЛЬНЫЕ СУДЫ ПО ОТОБРАНИЮ ДЕТЕЙ!

Прикрываясь поправками к Конституции, депутат П. Крашенинников и член Совфеда А. Клишас, внесли сегодня в Госдуму законопроект, который легализует «экспресс»-суды по отобранию детей у родителей, сохраняя возможности внесудебного отобрания.

Происходит это на фоне того, что Временная комиссия по семейному законодательству при Совфеде под руководством сенатора Е. Мизулиной, работавшая несколько лет при участии экспертов родительской общественности (в том числе от ОУЗС), Патриаршей комиссии по семье, ученых полностью подготовила к внесению законопроект об изменении Семейного кодекса и других законов, реально направленный на защиту семьи. Для подготовки просемейного проекта в Совфеде было проведено 18 парламентских слушаний и круглых столов, участвовало более 1000 человек.

Поручение поддержать указанный просемейный проект было дано ранее Валентиной Матвиенко Совету по конституционному законодательству Совфеда, главой которого является Клишас. Зная ситуацию, сенатор Клишас (вместе с Крашенинниковым) вышел с прямо противоположной по концепции инициативой, блокирующей принятие просемейного проекта.

Проект Временной комиссии по семейному законодательству при Совфеде в отличие от идеи Клишаса/Крашенинникова принципиально запрещает отобрание детей, за исключением случаев, когда имеется вступившее в силу решение суда по существу о лишении (ограничении) родительских прав, отмене усыновления либо при отстранении опекуна от исполнения обязанностей, предусматривая при этом исчерпывающе случаи, когда дети нуждаются во временной защите (например, если родители задержаны) и передаются родственникам (а лишь при такой невозможности в социальное учреждение на время отсутствия родителя).

В отличие от проекта Временной комиссии по семейному законодательству при Совфеде проект Клишаса, Крашенинникова не прошел никакой общественной дискуссии.

Примечательно, что идею с экспресс-судами по отобраниям детей П. Крашенинников (автор законопроекта «2 года тюрьмы за шлепок ребенку») продвигал давно. Пусть его конструкция несколько отличалась в деталях, но суть осталась та же. Его позицию публиковали ювенально-ориентированные НКО, такие как Фонд поддержки пострадавших от преступлений, партнером которого является, например, НКО «Соучастие в судьбе» А. Голованя, имеющего «ювенальную славу» (среди партнеров его НКО ЮНИСЕФ и Redd Barna из Норвегии (!)).

СРОЧНО ПИШЕМ в ГД и СФ просьбу снять с рассмотрения антисемейный законопроект № 986679-7 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (соавторам законопроекта Клишасу и Крашенинникову можно писать просьбу «отозвать законопроект»):

1) на имя спикера Госдумы В.В. Володина, замспикера ГД П.О. Толстого, главы Комитета по гос.строительству и законодательству ГД В.П. Крашенинникова (этот комитет сделан «профильным»!), всем членам этого комитета, главы Комитета по семье ГД Т.В. Плетневой, всем членам этого комитета, главам всех фракций (ЕР, ЛДПР, СР, КПРФ), и по возможности другим депутатам https://priemnaya.duma.gov.ru/ru/message/index.php

2) на имя главы Совфеда В.И. Матвиенко, сенатору Совфеда А.Клишасу, по возможности другим сенаторам http://pisma.council.gov.ru/

3) в Администрацию Президента http://letters.kremlin.ru/letters/send .

Возможный вариант обращения приложен. Пишите обращение своими словами, опираясь на приложенный анализ; его также можно приложить к вашему обращению.

Комментарий к законопроекту кандидата юрид. наук А.В. Швабауэр:

Законопроект № 986679-7 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» предполагает:

(1) судебный порядок отобрания детей для случаев «непосредственной угрозы жизни или здоровью» (по заявлению органов опеки или полиции), и

(2) административный порядок отобрания детей (в составе сотрудников органов опеки, полиции, прокуратуры)  - для случаев, когда «есть основания полагать, что смерть ребенка может наступить в течение нескольких часов».

Неопределенные формулировки позволят «детозащитным» структурам использовать любой удобный им вариант отобрания ребенка, что по сути лишь (а) расширяет спектр возможных для них действий по сравнению с действующим СК и (б) увеличивает число структур, задействованных в отобрании детей (в действующем СК – только органы опеки).

Появление «экспресс» - судов для отобрания детей приведет по сути к внедрению в России ювенальных судов (без использования соответствующего названия) и к ухудшению ситуации с отобраниями детей из семей в связи со следующим:

1) Суточный срок для решения судом вопроса об отобрании ребенка приведет к тому, что родители не будут успевать подготовиться к делу, судебный акт будет приниматься, как правило: (а) исключительно на основании представленных органом опеки доказательств, (б) будет определяться желанием суда перестраховаться.

Тот факт, что правоприменители оправдываются «перестраховкой» при отобрании детей, известен по российской практике уже сейчас. Так, по делу Г. (СПб), у которых отобрали ребенка за то, что мама наказала, представитель органа опеки прямо заявлял: «Если из 10 хоть одно отобрание избавит ребенка от опасности, то оправданны все 10 отобраний».

По региональной практике (особенно в маленьких населенных пунктах), мы видим, что суд часто узаконивает решения органов опек в силу «кумовских» отношений. По одному из наших дел к матери домой пришли органы опеки забирать ребенка с уже готовым, заведомо неправосудным заочным решением суда об ограничении прав, в котором в качестве оснований ограничения прав фигурировало «непосещение детсада» и «укрывание детей от органов власти». При этом о процессе мать даже не знала.

Об угрозах появления опасной практики, лишь легализующей через суд отобрание детей, свидетельствует зарубежная практика, в т.ч. по аналогичным «экспресс»-делам о «бытовом насилии».

По американской практике известно, что судьи выдают охранные ордера при простом намеке на домашние проблемы. Психологически судьи думают лишь о том, что отказ в выдаче ордера при возникновении в последующем проблем в семье, приведет к негативной оценке их работы.

С отобраниями детей будет аналогично: судья будет настроен на то, чтобы «на всякий случай» защитить ребенка, ибо если судья быстро вернет ребенка родителям, а с ним что-то произойдет, судья получит негативную оценку своей работы.

Исследования 2008 г. (США) показывают, что 72%  защитных предписаний было выдано без реальных оснований, т.е. для «перестраховки». И мы, очевидно, получим большинство судебных актов с «профилактическим» узакониванием отобрания детей, что результирует на самом деле в усложнении борьбы родителей за возвращение детей.

2) Судебный акт оспорить сложнее, чем решить вопросы с возвращением детей с органом опеки. На практике в случае незаконного отобрания ребенка нередко вмешательство общественности позволяет решить вопрос в органе опеки в течение короткого времени. Между тем судебное решение эффективно оспорить родителям, как правило, не имеющим юридических познаний, крайне сложно. Поэтому возвращение детей родителям будет весьма осложнено. Кроме того, если на решение об отобрании ПФЗ дает 24 часа, то на обжалование родителями этого решения не устанавливает спецсроков, а значит, действует общий срок – 2 месяца, причем он на практике может растянуться на все полгода.

3) По законопроекту в течение недели с момента отобрания ребенка органы опеки подают иск о лишении родительских прав либо их ограничении. Никаких других вариантов нет. Даже если сотрудники органов опеки впоследствии пришли к выводу о том, что совершили ошибку или необоснованно перестраховались, отобрав ребенка, (такое бывает на практике), они не смогут вернуть ребенка родителям.

Следует учитывать, что обычно родители после отобрания ребенка испытывают шок и несколько дней не могут вести себя последовательно. Не успеет родитель подать заявление об оспаривании «экспресс»-решения суда об отобрании ребенка, орган опеки уже подаст иск о лишении прав. Родитель юридически вынужден защищаться по двум делам с растянутыми сроками, а в течение этого времени ребенок может быть уже устроен в другую  платную приемную семью.

Предлагаемая конструкция являет собой заведомый подрыв состязательности процесса, поскольку у органа опеки имеется явное стартовое преимущество: сотрудники опеки могут подготовиться к отобранию ребенка, проект иска и ходатайства составить еще до момента отобрания.

4) Важно принимать во внимание позицию Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства, которая выступила против судебного порядка отобрания детей, обоснованно заметив, что это усложнит защиту прав семьи, поскольку оспорить судебные акты сложнее.

http://www.patriarchia.ru/db/text/4651227.html

5) Быстрые суды сделают актуальным и автоматически повлекут дальнейшее внедрение ювенальных технологий, в частности, досудебный сбор информации о семьях региона, который будет оправдан необходимостью срочной (!) работы с данными по семье.

Сбор информации о «неблагополучии» семей без извещения родителей постепенно внедряется по стране без всяких федеральных законов, и несмотря на отклонение Президентом Закона о «Контингенте учащихся». Пример из последней практики:

«От педагогов пермских школ стало известно, что создана и наполняется Единая информационная система (база), которая называется «Траектория». В нее будут вносятся все данные о ребенке и его семье, а к этой базе имеет доступ довольно обширный круг лиц, участников совершенно неоднозначной системы профилактики. Публикация о системе:  https://59.ru/text/longread/education/66094348/

Информационная система создана для исполнения Постановления правительства Пермского края № 736 от 26.11.2018 г. (ПППК №736 от 26.11.2018). 

Собираются и обрабатываются сведения обо всех детях и семьях города без согласия родителей. Родительская общественность ВООБЩЕ не знает о существовании и постоянном пополнении такой базы.

До  сведения педагогических работников довели то, что производить сбор сведений необходимо на каждого ребенка и его семью. Разъяснили педагогам, что за семьями и детьми нужно тщательно наблюдать. Представители КДН сделали заложниками педагогов и медицинских работников.

Индикаторов социальных рисков в системе очень много, и они неоднозначные. 

Одному 3-летнему ребенку поставлен индикатор "Ребенок очень часто болеет". При этом ребенок за год  с 2 лет на больничном был раз семь по неделе (за исключением ветряной оспы, с которой были на больничном недели 3). Такой индикатор ребенку поставила заместитель заведующей, даже не воспитатель и не педиатр!

Другому 3-4 летнему ребенку выставлен индикатор:  «нерегулярно выполняет задания на дистанционном обучении». Индикатор выставила заместитель заведующей детского сада.

Т .е. в информационной системе лицо, имеющее доступ, может ввести дополнительный индикатор, и в комментарии прописать любое "неблагополучие"».

Предварительный сбор доказательственной базы позволит обеспечить поток судебных решений об отобрании детей и формально-юридически их «легализовать» в случае принятия ПФЗ.

Обсуждаемый законопроект, устанавливая возможность как административного, так и судебного отобрания детей по неопределенным основаниям и расширяя число органов, имеющих право участвовать в отобрании детей, лишь усугубит на практике проблемы с отобранием детей из семей.

Подписывайтесь на наши ресурсы: